Валдис Пельш: «Рэкинг, дайвинг, парашютинг, альпинизминг — у меня есть привычка реализовывать свои детские мечты за счёт работы»

Когда каждый шаг — преодоление

— Никому не рассказывайте, но Эверест не самая сложная гора, есть горы гораздо более опасные. Например «К2» — в нашей экспедиции был Сергей Богомолов (на его счету 13 восьмитысячников из 14), так вот, он штурмовал её шесть раз и шесть раз возвращался живым. Живым, потому что вовремя останавливался и шёл назад. Вторая тайна, о которой тоже нельзя говорить, — это то, что на вершину Эвереста ведёт, кажется, 14 маршрутов. Два из них — южный и северный — признаны, скажем так, туристическими и общедоступными. Однако есть маршруты, на которых смертность непрофессиональных альпинистов достигает 80%. Зная это, для фильма мы взяли не самую сложную гору и не самый сложный маршрут.

 

Когда вы рассказываете обывателю о том, что снимаете фильм о покорении Чо-Ойю или Манаслу, в лучше случае он спросит: «Что-что ты сказал? Какое слово?» А когда вы говорите: «Это фильм о восхождении на Эверест», всё сразу становится понятно. Более того, это действительно очень красивая гора, с ней связано много историй — как романтических, так и трагических. И в отличие от других восьмитысячников, высота которых составляет 8 435 или 8 400 метров, Эверест с его 8 848 метрами стоит особняком — как ни крути, эти «лишние» 400—500 метров очень существенны.

После того как я принял решение делать кино об Эвересте, я, естественно, пошёл смотреть, что уже есть у западных коллег. А есть прекраснейший и эталонный (наравне с нашим) сериал Beyond The Limit. Но там, мне кажется, не хватает технологий. Зрители не понимают, почему — почему это так тяжело? Я тоже с этим столкнулся, когда был на Эльбрусе (я тогда подумал, что надо сходить на какую-нибудь гору и самому посмотреть, каково это). Мы с Володей Котляром стартовали с 4 000 метров в шесть утра. И вот мы идём в сторону скалы Пастухова, а у меня жесточайшая акклиматизация. Только представьте: первый час тяжело, второй час тяжело, третий час тяжело, а потом всё — ты начинаешь умирать. Просто умирать. Володя тогда сказал: «А тебя что, не предупредили? Каждый шаг будет через себя. Каждый шаг — преодоление». То же и с восхождением. И наша задача была объяснить (и показать), почему это так сложно.

— С одной стороны, мы считаем людей, которые рискуют жизнью ради восхождения на гору, чокнутыми, а с другой — они почему-то вызывают бесконечное уважение.

Первоначальный сценарий, который был у меня в голове, выглядел так: мы наберём группу и придумаем какой-нибудь бонус, замануху на вершине. Но когда мы ознакомились со статистикой, поняли: вероятность того, что у нас будет труп, сильно не равна нулю, и мы решили выбрать лучших. А именно компанию «Семь вершин» — у неё лучшая статистика по восхождению. Однако и у них были трупы. В итоге мы отказались от идеи набирать команду (в случае гибели участника мы бы пожизненно несли за него ответственность) и решили присоединиться к уже имеющейся группе. Мы не выбирали, с кем нам идти. Да, из-за этого мы потеряли несколько потрясающий персонажей, которые, без сомнений, могли бы стать героями нашего фильма, но безопасность превыше всего. И тот факт, что в нашей экспедиции из 16 человек на вершине оказались 15, на самом деле большое везение. Несмотря на то что технологии меняются и вероятность того, что вы доберётесь до цели, больше 50% (при норме в 40%), люди всё равно останавливаются на полпути и отказываются от дальнейшего восхождения. Потому что это действительно очень и очень непросто. Там — на горе — умирают все.

— Каждый сам определяет ту степень риска, на которую он готов пойти. Но для того чтобы этот риск трезво оценить, человек должен обладать информацией. Только так он сможет принять решение, будет он этим заниматься или нет.

Всего у нас было 23 камеры, но на штурме работали только семь. Часть замёрзла, а часть альпинисты отказались брать с собой. Там все на нервах, раздражителем может стать любое слово, любое действие, в том числе и то, что вам на голову вешают камеру. Однако у нас получилось много материла — получилось благодаря тому, что мы перестраховались и взяли с собой кучу техники про запас.

 

Самое тяжёлое — это когда на полпути нужно отказаться от восхождения и вернуться. Из-за ухудшения погоды или других обстоятельств, в силу которых продолжение экспедиции становится по-настоящему опасным. Тяжело принять это решение. Вы находитесь, как вам кажется, в двух шагах от вершины, а позади два месяца ужаса: вы не спите, не моетесь, раздражены, от вас воняет, из носа идёт кровь, лицо обожжено. И вот в таком состоянии нужно развернуться и идти назад. Невероятно трудно.